You are viewing Poems

Ночь рукою покорной
На пуговки разного цвета
Застегнула мечтания 
И тихо сидит у огня

Аж под берег Десны
Шли тогда поезда от Джанкоя
Арамейским словцом
Их мой прадед водил под уздцы
И давал подзатыльник
Своей ассирийской рукою
Даже крымским князькам
Когда были средь них наглецы

(Ретро кино)

Сапожники, табачники, газетчики
Да гробового дела мастера
Вы жили в те года по-человечески
Всей шайкой-лейкой бессарабского двора

Сквозь арку, коммунальные истории
Ходили, как за тётей Мусей флёр
И ночью Зоосада территорию
Прощал за “Три семерки” контролёр

На общей кухне занавес лавандовый
Штиблеты в ассирийские цвета
Что дядя Фима лёгкий променад давал
В них от Шота, до Чертова Моста

По контрамаркам режиссёрской дочери
Теряясь в декорации степях
На спор вы киностудию бесточили
Ведя расчёт в почтовых голубях

А Элка, дочка Лёвы-папиросника
Ваш проводник к цыгарочке с дымком
Пошла за раскудрявого матросика
Вниз по Днепру с попутным ветерком

И дьякон Клим, в миру Сережа Востриков
Особо не шарахался тогда
Бить в домино с рябым комсоргом Ростиком
На лавке у Верховного суда

Да мяч ручной, как пулей в парке Пушкинском
Летал под юным взором Турчина
Где после Зина угощалась сушками
Ещё ничья, конечно, не жена

Эклеры в кулинарке на Крещатике
ЦУМ убран в чернобурку и меха
Где кофе пах с ликером замечательно
Лотошник дядя Моня-Чепуха

И бог мотоциклетный, Вовка Звездочкин
Катался с Черепановой горы
Разбрасывая в окна дыма блесточки
Под радостные крики детворы

Ещё не дед мой – жил на Фундуклеевской
И трафареты пряча за холстом
Печати чисто на госбланки вклеивал
По стуку арестованный потом

Как наступали поводы печальные
То был готов последний дать совет
Друзьям по Бессарабке на прощание
Сосед их, гробовщик Витёк-Тот Свет

А в основном, они прожили в радости
И это черно-белое кино
Смотрю я с благодарным взглядом благости
За всех, кого здесь нет уже давно

Сапожники, табачники, газетчики
Да гробового дела мастера
Вы память настоящей человечности
Вся шайка-лейка бессарабского двора

Хоть в опере давали «Турандот»
А ты обула новые кроссовки
В своих рассветных улиц расфасовки
Скользнула, как улыбка в анекдот

А он ходил на этих же холмах
Ни о каком кино вообще не зная
Едва-едва не дошагав до края
По провидению отменив замах

Ритмично выдыхая времена
Полётным темпом бегового шага
Вдыхала снова, острую как шпага
Ты мысль о том, как хочется вина

И стынул согревающий глинтвейн
В ногах у непроснувшейся эстрады
Куда мечты, несмелым зимним градом
Рассыпались корицею в портвейн

Совсем едва ли хуже чем Калаф
Он думал разгадать твои загадки
На них ответы стали так несладки
Как пуда соли белая скала

Хоть в опере давали “Турандот”
Ты это все в кроссовках пробежала
Мечта в руках его задребезжала
И разлетелась. Грустный анекдот…

Вечер, сдавшись, лежал под колесами
Поперхнувшись осенним слушком
Где башмак мальчугана белёсого
Растоптал его быстрым пешком

А у нас с каждым днем выше дочери
И понять растерялись отцы
Как так быстро да слишком нарочито
Лезут в форточку дни наглецы

Кропотливо шаги препарирует
Острие социальных сетей
Змей воздушный по небу фланирует
Яркой кляксою летних затей

Мы учиться пустились немецкому
В по-английски звучащей стране
Сунув сдачу судьбе, как дворецкому
За открытую дверь невполне

Ну а смелые – ближе к экватору
Синим парусом дуют вперед
И по счастья лихому фарватеру
За мечтами уходят на взлет

А кого жизнь влечет обустраивать
Крепкий быт на родных берегах
Тех не станет ни звать, ни расстраивать
Желтым возгласом свет маяка

Пусть для каждого будут участливы
Все кому они веру хранят
И тогда засыпать можно счастливо
Даже вечером трудного дня

В девушке по имени Асмита
Было красоты – не сосчитать
Я еще тогда не знал санскрита
Но уже умел терпимей ждать

А она, с манерою нестрогой
Против солнца сидя, в полубок
Расплетала жизнь прямой дорогой
Что катилась спутанной в клубок

В чехарду проскакивая весны
Забавляясь в поддавки с зимой
Осознать далось не так и просто
Важность путешествия домой

Мне Асмита показала знаки
Что сверкали просто на пути
Разъясняя, что с умом без драки
Можно в сердце дом свой обрести

Замирая в ярких наслаждениях
И не повторять стараясь боль
Мы живем, как в зоне отчуждения
От себя построенной собой

Тихо открывала мне Асмита
То, что память прошлого у нас
Часто провоцирует открыто
Вёсен непришедших пересказ

Потому так сложно сделать выбор
Между жизнью той или не той
Свет от чистых внутренних улыбок
Заслонил привычек сухостой

Ну а если кто всерьез решится
Свой ответ других среди найти
То управь его не всполошиться
Сил добавь, Асмита, для пути

Девушка по имени Асмита
В мыслях мне разгладила прибой
Хоть еще не знал я ни санскрита
И ни единения с собой…